5.1 Значение невербального общения в младенческом возрасте для психического развития*

1.История изучения вопроса

Изучение превербальной коммуникации в раннем возрасте - очень увлекательное и волнующее занятие, так как оно связано с таинственным и трогательным миром младенчества, когда на свет появляются первые ростки человеческой души. Это относительно молодое направление в психологии развития переживает в наше время настоящий исследовательский бум. Не удивительно - ведь в данной области исследования сфокусированы интересы нейропсихологии, психологии развития, психолингвистики. Со стороны практиков - психологов, психотерапевтов, психоаналитиков - существует огромный интерес к пониманию истоков общения и речи, так как именно им приходится иметь дело со сложными, порой таинственными, труднообъяснимыми последствиями нарушений развития, произошедших в самом начале жизненного пути пациентов.

История становления этой чрезвычайно интересной отрасли знаний делится на несколько этапов. Еще в начале столетия пристальное внимание ученых было приковано к открытиям в области эмбриологии и раннего постнатального развития. Ранний онтогенез рассматривался как следствие, предопределенное действием метафизических сил, например вегетативной души, или психического жара. В связи с этим возникла концепция "критических периодов" в поведенческом эпигенезе, согласно которой события, происходящие с ребенком в определенные периоды времени и обусловленные вмешательством извне, могут приводить впоследствии к ощутимым изменениям в его поведении [13].

Впервые определяющее значение раннего детского опыта для дальнейшего психического развития ребенка было постулировано в психоаналитической теории. Занимаясь ретроспективным поиском следов переживаний детства, 3. Фрейд заложил основу новой традиции в психиатрии и психологии. Опыт, пережитый ребенком в этот период, стал рассматриваться как фундамент дальнейшего психического развития, и ему было приписано решающее значение в возникновении возможных невротических и психических нарушений у взрослых пациентов. Основоположники детского психоанализа А. Фрейд, М. Кляйн, С. Исаакc первыми перешли от ретроспективного анализа в терапевтическом контексте к непосредственному наблюдению за детьми. Новым импульсом к изучению ранних детских переживаний стали наблюдения за младенцами, воспитывающимися в отсутствие матери. Тем самым было положено начало эмпирическим исследованиям в данной области. На основе большого числа подобных наблюдений М. Риббл [31] впервые выдвинула идею о том, что отсутствие материнской любви и заботы может вызвать физические и психические нарушения, в наиболее тяжелых случаях ведущие к маразму. В дальнейшем многие ее гипотезы были эмпирически доказаны данными исследований младенцев, разлученных с матерями во время войны, и сирот из младенческих приютов [6,10,30,35].

Первыми экспериментальными исследованиями превербальной коммуникации можно считать изучение материнской депривации у животных. Одна группа исследователей обнаружила, что мыши и крысы успешнее и быстрее обучаются и развиваются физически и эмоционально, если получают определенную дозу ласкового тактильного контакта [37]. Другая группа ученых проанализировала влияние специфических компонентов материнского поведения на психическое разви-тие детенышей макак-резус и исследовала, как и в какой степени возможна замена отсутствующей матери [11, 12]. Было сделано интересное открытие: отсутствие матери оказывает различное влияние на разные виды обезьян; матери, отцы и другие родственники принимают неодинаковое участие в заботе о потомстве.

Уже тогда в детской психиатрии существовало представление об исключительной значимости материнского ухода для успешного психического развития ребенка. Материнская забота рассматривалась как незаменимая, а успешность развития взаимоотношений между матерью и ребенком ставилась в исключительную зависимость от уровня эмоционального контакта в паре. Эта теория, впервые выдвинутая Д. Боулби [З], затем получила свое дальнейшее развитие в психиатрической практике. Однако ее ограниченность заключалась в следующем: макаки-резус представляют собой приемлемую модель для изучения развития человеческого поведения. При этом су-ществование специфически человеческих форм поведения, отличных от тех, которые наблюдаются у приматов, полностью игнорировалось. Отчасти такое положение было вызвано недостаточной изученностью в то время филогенеза и онтогенеза человеческого поведения.

С этого момента началось бурное исследование ранних стадий развития поведения и превербальной коммуникации. Совершенствование техники позволило провести новые наблюдения и разработать новые методы оценки данных. Актуальность и важность проводимых работ в этой области предопределили междисциплинарный характер исследований и рост числа занятых в ней ученых. Психиатры и психотерапевты при-знали, что развитие младенца может быть рассмотрено лишь в контексте его отношений с матерью или другими ухаживающими лицами из его социального окружения, а ранние формы интеракции означают больше, чем простой эмоциональный взаимообмен. Они заинтересовались возможностью оказывать превентивное терапевтическое воздействие на детско-родительские отношения уже в раннем возрасте. Ключевым моментом в истории вопроса стал Первый всемирный конгресс по психиатрии младенческого возраста в Каскаисе (Португалия, 1980), где были представлены новые теоретические и методические достижения в области превербальной коммуникации, уточнены терапевтические возможности и высказана идея о недопустимости гипердиагностики психических нарушений в раннем возрасте.

2.Вклад младенца в общение

В отличие от прежних представлений о младенце как пассивном участнике общения, который обладает лишь простейшими эмоциональными реакциями, в настоящее время укрепилось представление о том, что новорожденный, испытывая новые переживания, т.е. получая новый опыт, может обучаться и выражать собственные намерения [5, 16, 17]. В ряде исследований было подтверждено, что уже 4-месячные младенцы в результате получения нового опыта строят собственные базовые представления (или концепты) и ведут себя в дальнейшем в соответствии с ними [19]. Изучение мотивации младенческого поведения отчетливо показало, что необходимо принимать к рассмотрению потребности ребенка не только чисто физиологические, но и интегративные, коммуникативные, в частности потребность аккумулировать новые переживания, проверять взаимосвязь между собственным поведением и его последствиями, вызываемыми в непосредственном окружении, а также потребность находить себе подобных и общаться с ними.

Для объяснения ранних форм поведения человека и определения его роли в эволюции необходимо проанализировать биологические аспекты этого поведения. Цель - обнаружить специфически видовые формы, присущие только человеку, в отличие от аналогичных форм поведения животных. В связи с этим взгляды ученых были направлены на развитие ребенка еще до рождения. Видеосъемка поведения плода в утробе матери показала, что в раннем развитии моторики участвует определенная генетическая программа. Но было также продемонстрировано, что в интеграции раннего опыта задействованы процессы обучения и когнитивные способности малыша. Это позволило уточнить прежнее представление о происхождении (табл. 1) и базовых тенденциях (табл. 2) процесса интеграции опыта, получаемого ребенком на ранних этапах развития. Стало ясно, что мир наших переживаний и филогенетический опыт человеческого рода включают в себя определенные поведенческие тенденции, которые были отобраны из большого количества генетической информации в процессе эволюции и передавались наследственным путем. В процессе обучения впервые выделились сознательные и бессознательные компоненты. Роль бессознательного обучения и мышления стала более понятной после того, как была показана зависимость протекания бессознательных процессов функционирования полушария головного мозга, доминантного по речи [8, 9].